Лариса Белоцерковцева: Заблевание беременных женщин ковидом в России оказалось катастрофическим
В Югре открыт долгожданный мега-объект — «Сургутский окружной клинический центр охраны материнства и детства». Его главврач Лариса Белоцерковцева в студии siapress.ru рассказала об истории и возможностях этого медицинского центра.
Уходящий 2021 год запомнился, наверное, как один из самых напряжённых, на памяти нашего поколения, во всяком случае. Очень много болезней, пандемия, изматывающая всех и психологически, и физически – в общем, провожаем этот год со странным настроением, но, как говорится, что бы то ни было, жизнь продолжается. И сегодня разговор пойдёт о жизни, в самом прямом смысле этого слова. В нашей студии удивительный человек, собеседник, которого мы долго ждали, великий гражданин Сургута и Югры, главный врач «Сургутского окружного клинического центра охраны материнства и детства», профессор, доктор медицинских наук Лариса Дмитриевна Белоцерковцева. Я очень рад вас приветствовать! Конечно, я поздравляю вас с тем, что великое творение, открытие которого мы так долго ждали, наконец открывается.
Шесть лет он строился, даже больше, если взять точкой отсчёта проектирование. Нет, не шесть?
Лариса Белоцерковцева: Великий наш врач, современник, Леонид Михайлович Рошаль, когда запустил строительство своего большого детского центра в Москве, сказал, что 15 лет он вынашивал идею, 15 лет стучался во все двери, пять лет строили - и вот центр к вашим услугам. Если говорить о нашем случае, то это абсолютное повторение истории Леонида Михайловича. 15 лет стучалась в двери, была идея. Детям, семьям Югры очень повезло, что наш губернатор Наталья Владимировна Комарова услышала большое профессиональное сообщество. В любом процессе должна быть политическая воля. Это тот самый счастливый случай, когда благодаря совместной работе возможно строительство такого выдающегося медицинского центра. Поэтому медицинская команда - это не только модератор. Мы принимали участие в проектировании, в создании всех технологических цепочек, а это очень сложно. У нас в перинатологии новорождённые, беременные и послеродовые женщины, у нас огромный блок другой работы, огромный блок детства. Понятно, что первый год работы - это документация, договоры и так далее. А вообще истинная история создания центра - это пять лет. Я хочу поздравить всех югорчан сургутян, поздравить Наталью Владимировну Комарову, профессиональное сообщество, что это состоялось. Мы три дня как открылись и сейчас встречаем всех женщин с вопросами «как вам?», «все нравится, комфортно?» Женщины очень довольны, и видно, как глаза сияют. Поэтому мы все счастливы. Женщина достойна идти в хорошую поликлинику, диагностический центр, она достойна рожать в хорошо условиях.
Т.С.: Скажите, пожалуйста, вы приходите первый раз к губернатору, предлагаете идею, и она сразу соглашается? Не было какого-то неизбежного при таких мегапроектах скепсиса, сомнения?
Л.Б.: Я расскажу вам историю, думаю, Наталья Владимировна не будет возражать. В конце 90-х годов в городе Уренгое построили перинатальный центр. Я, значит думаю, это же надо, в Уренгое построили, а я хожу что-то доказываю. Потом узнаю, что глава города - женщина. И я тогда впервые услышала фамилию Комарова. Понимаете, социальная направленность, направленность сохранности материнства и детства заложена в Наталью Владимировну, как говорится, с молодых ногтей управленческой государственной службы. Конечно, реакции «как я счастлива, что вы ко мне пришли!» не было. Это обсуждалось, в том числе с экспертным сообществом. Это была не короткая история. Бывает, что когда ты приходишь, тебя вообще не слышат и не хотят даже видеть, а бывает, что ты, во-первых, попадаешь на прием легко, во-вторых, тебе дают слово и тебя слушают. Это большая разница.
Т.С.: Наша аудитория сейчас услышала краткую историю, как две выдающихся женщины поняли друг друга с первого слова.
А как вы готовили кадры? Ведь нельзя переместить существующих работников из здания одного физического объёма в другое здание, которое больше в несколько раз. Помимо расширения площади увеличивается и штатное расписание, надо найти новый персонал. Насколько вы готовы кадрово и технически переселиться в новое здание?
Л.Б.: Мне так часто задают этот вопрос. Конечно, вы правильно рассуждаете. Есть такой синдром перехода из маленького в большое. Но мы же не просто служили на тех маленьких площадях - мы развивались. Мы очень продвинутый, современный сначала перинатальный центр, а теперь уже центр охраны материнства и детства. Другое дело, что есть такие отдельные зерна, которые ждали своего развития и роста, либо уже мощные работающие технологии, требующие нормальных эпидемиологических условий. И в течение всех этих лет у нас было несколько направлений. Например, у нас есть очень тесная связь с нашими школьниками, есть биологические классы, система договоров с семьями, с детьми, в частности, которые поступают в вузы на определённых условиях и после окончания приезжают к нам работать.
Т.С.: А если не приедут?
Л.Б.: Не приедут - не приедут, но 60% выпускников сегодня у нас возвращаются, независимо от того, в какие вузы они поступают. То есть это такая кадровая стратегия.
Второе направление - это работа напрямую с вузами. Чаще всего сотрудничаем с вузами Тюмени, Екатеринбурга, Омска. Выпускники потом приезжают к нам, учатся в ординатуре - у нас кафедра акушерства, гинекологии и перинатологии, которую я возглавляю.
Т.С.: Ведь этого всего не было 20 лет назад. В Сургуте просто был когда-то роддом, тот, который я ещё застал по факту появления в нем - на Республики. А это все создано моей собеседницей и ее командой за два десятилетия, может, чуть больше.
Л.Б.: Мы, кафедра акушерства, гинекологии и перинатологии, высматриваем студентов начиная с третьего курса, к нам они приходят учиться уже на четвертый. И это те студенты, которые действительно хотят заниматься не только акушерством и гинекологией, есть еще другие направления, например, детская и взрослая реаниматология, репродуктивная помощь. Со школьниками у нас сейчас 35 договоров, ординаторы каждый год поступают, в этот раз 15 человек поступило.
Т.С.: Кто кому платит? Какие денежные отношения?
Л.Б.: С детьми у нас нет денежных отношений, у нас договор. К тому же у вузов есть свои правила, и выпускник школы прикрепляется, так скажем, к клинике. Мы начинаем работать со школьниками 10-11 классов, это своего рода профориентационная работа; они к нам приходят на различные экскурсии, мы их посвящаем в профессию.
Т.С.: А как вы их находите, как это происходит? Вы же не ходите по школам, как режиссёр, который ищет начинающих актеров.
Л.Б.: Они сами нас находит. Было время, когда я приходила в департамент образования и говорила, дайте нам биологические классы. Потом меня ещё приглашала Анна Николаевна, которая тогда была руководителем департамента. Я ходила два раза в год в школы на различные мероприятия, рассказывала о нашем центре, о наших дисциплинах. Наш профессорско-преподавательский состав ходил к родителям в классы, мы отвечали на их вопросы. Мы серьезно занимаемся профориентацией. Более того я думаю, что в ближайшие годы в биологические классы старшей школы должен прийти профессорско-преподавательский состав с преподаванием предметов. Пусть это будут даже какие-то элективные занятия, но сегодня это очень хорошая практика в больших городах и на западе.
Т.С.: Вы не сталкиваетесь с проблемой острой нехватки кадров в том смысле, что новое здание некем наполнить.
Л.Б.: Мы за эти пять лет воспитали более ста врачей, к нам приехало более сорока врачей.
Т.С.: Воспитанники - это местные, сургутяне?
Л.Б.: Не только местные, я говорила вам, с какими вузами мы сотрудничаем. Но, кстати, сургутское медицинское образование очень сильное.
Сегодня ведь закон об образовании очень либеральный. И в нашем округе очень хорошая политика в отношении бюджетных мест для любого выпускника, который приезжает после шестого курса и поступает в ординатуру. И сегодня у меня на кафедре есть выпускники краснодарского вуза, волгоградского, воронежского, омского - в общем, со всей страны приезжают. И они потом здесь остаются.
Еще одно направление - это обучение работающих врачей.
Т.С.: Мы говорим про ваши кадры.
Л.Б.: Да, я рассказываю как идёт эта работа.
Наши врачи, топовые специалисты из различных отделов, побывали в западных клиниках, и не просто с экскурсией. Они проходили обучение по два-три месяца в Корее, Германии, Израиле, Франции.
Т.С.: В этом направлении не возникает препятствий в связи с пандемией?
Л.Б.: Мы успели до пандемии все это сделать. Это была окружная программа, направленная в том числе и на создание нашего центра, были выделены средства на обучение наших врачей. Пандемия, к сожалению, приостановила действие этой программы, но мы надеемся, что это не навсегда.
Т.С.: Подобное обучение происходит на средства окружного бюджета. Никакой опасности не возникает из-за закона об иноагентах?
Л.Б.: Закон об иноагентах возник только что. Мы учились до 2019 года, и тогда все было хорошо.
Образование в нашем округе в этом плане было хорошо поставлено.
Что такое медицинское образование - это образование на протяжении всей жизни. Мы этим отличаемся от любой специальности. Каждый врач набирает баллы, он слушает лекции, проходит обучение в федеральных симуляционных центрах. И сегодня у нас есть специализированные первичные и вторичные аккредитации. Наши врачи в этом году впервые прошли аккредитацию и набрали все баллы. Каждый врач знает, сколько баллов ему нужно набрать, какую тему изучить, в каком году он будет проходить аккредитацию, а мы в свою очередь предоставляем ему эту возможность обучения.
Т.С.: А врачи в результате такой политики достойного повышения квалификации получают конкурентную зарплату? Их трудно от вас переманить?
Л.Б.: Если мы говорим о среднем уровне дохода врача, акушерки, медсестры, то она абсолютно конкурентна. И если говорить о регионах, она находится в десятке лучших.
Т.С.: Что будет со зданиями, которые освобождаются в районе нефтяников?
Л.Б.: Для того чтобы мы могли оказывать качественную медицинскую помощь, нам пришлось арендовать много непрофильных зданий, например, детский сад. Это собственность департамента, и они уже сами распорядятся, что с ним делать. Также мы занимали место в университете, в первой городской больнице. Все это мы освободим, и хозяева что-то своё там будут делать. Главный вопрос касается здания роддома. Сегодня это обсервационный роддом для женщин с вирусной инфекцией на время пандемии.
Т.С.: А когда закончится пандемия, что тогда?
Л.Б.: Господа Бога спросите.
Т.С.: Не отвечает. Давайте мы с вами порассуждаем.
Л.Б.: Самое неблагодарное сегодня - делать какие-то прогнозы. Когда вакцинация жителей не только нашей страны достигнет высоких цифр, этот вирус станет обычным респираторным вирусом.
Т.С.: Вопрос с конца нашей беседы. У нас были комментарии про вакцинацию как раз. Разубедите рожениц как-то доходчиво в том, что вакцинироваться совершенно безопасно для них. И есть ли какие-то медотводы для вакцинации этих женщин?
Л.Б.: Вообще вопрос вакцинации для нас не новый. Вы знаете, родильный дом вакцинирует от БЦЖ и гепатита Б…
Т.С.: В первые секунды жизни новорожденного.
Л.Б.: Да. И мы хорошо уже знаем, сколько истинных антивакцинальных настроений, которых не убедит ни Лариса Дмитриевна, ни кто-то другой и на которых не смогут повлиять какие-либо другие научные разговоры, - их 10%. Они никогда не вакцинируют ни себя, ни своих детей. Это их выбор, это их правда. Есть 10% так называемых медицинских отводов, то есть те случае, когда мы не рекомендуем ребёнку сразу вакцинироваться. На то есть причины. Остальные женщины вакцинируют своих детей.
Я далека от мысли, что сейчас что-то такое скажу и те, кто сегодня рассержены на вакцинацию, на врачей поменяют своё мнение. Я просто хочу высказаться о некоторых вещах. Вакцинация от гриппа, например, как действует: если беременная женщина себя вакцинирует, ее младенец имеет антитела от матери до полугода. Поэтому женщина в этом случае прежде всего думает о своём внутриутробном ребёнке. Та же самая история с коронавирусной инфекцией. Мы сейчас с вами не в 2020 году и не в марте-апреле 2021 года - уже десятки миллионов доз вакцин получили люди, в том числе и беременные женщины. И никаких потрясений, глобальных осложнений нет. Говорить, что неизвестно чем колют, уже нельзя. Поэтому наше министерство здравоохранения (позже Запада и Америки) приняло решение о вакцинации беременных женщин.
Т.С.: Обязательной.
Л.Б.: У нас нет такого слова. Мы предлагаем эту вакцинацию, это рекомендация. Результаты заболевания женщин ковидной инфекцией в России оказались катастрофическими. Беременные женщины оказались очень чувствительными к коронавирусной инфекции, особенно те женщины, у которых есть сахарный диабет, метаболические нарушения, гипертоническая болезнь. Течение болезни тяжелое, с фатальными исходами в том числе. Поэтому принято следующее решение (и оно правильное): с 22-ой недели беременности мы рекомендуем женщине вакцинироваться. Вторая рекомендация, сильная, с точки зрения доказательной медицины, - лучше всего вакцинироваться до начала беременности. То есть женщина планирует беременность, в этом цикле вакцинируется, через три недели ставит вторую прививку, а в следующем цикле беременеет. Такая группа женщина тоже есть, и это абсолютно правильно. Особое внимание к женщинам со вспомогательной репродуктивной технологией - там обязательная вакцинация. Это то, что мы называем ЭКО.
Т.С.: Иначе вы не оказываете эту услугу?
Л.Б.: Нет, оказываем, мы врачи. Мы оказываем помощь и тем, кто хочет вакцинироваться, и тем, кто не хочет. Посмотрите, сколько беременных женщин прошли этот тяжелейший путь, чтобы забеременеть, потом они заболевают ковидом, и на 12-й,13-й,16-й неделе теряют ребенка.
Т.С.: Процент тяжелого течения заболевания или смертности от ковида у беременных выше средней статистики?
Л.Б.: Ни одна из женщин, которые вакцинировались от ковида в четвёртой волне, не попала в реанимационное отделение с дыхательной недостаточностью или с 80% поражением лёгких.
Т.С.: Даже те, у которых есть хронические заболевания?
Л.Б.: Да. А процент невакцинированных, к сожалению, больше.
Т.С.: То есть этот процент выше, если сегментировать и взять только беременных? Вы говорите про тяжелые последствия.
Л.Б.: Да, тяжёлые последствия прежде всего для внутриутробного ребёнка. У нас в этом году повысилась антенатальная гибель плода. Если она всегда у нас мизерная обычно, допустим, две смерти на тысячи, то сейчас это семь на тысячи. И это только ковид.
Т.С.: А по стране?
Л.Б.: По стране такая же ситуация. Если у нас в обычной жизни процент преждевременных родов составлял 6-7%, то среди женщин с ковидом - 22%.
Т.С.: Невакцинированных? Или там уже без разницы?
Л.Б.: И вакцинированных, и невакцинированных, но течение заболевания разное. У вакцинированных дети не погибают, у невакцинированных внутриутробная гибель встречается гораздо чаще. Ситуация очень сложная.
Я обращаюсь к той части населения, кто сомневается, кто, может, получил недостоверную информацию. Сейчас вы получаете информацию из первых уст, от человека, который знает каждую беременную женщину, поступившую к нам во время пандемии. Конечно же, надо вакцинироваться. И нужно все делать собственным примером, если говорить о семье. Моя семья вся вакцинирована, мой старший внук, студент, вакцинирован, моя семья из вашего поколения вакцинирована, и та часть семьи, которой есть багаж определённых заболеваний, тоже вакцинирована, уже дважды. Я уже вакцинирована дважды.
Т.С.: Я надеюсь, что те, кто слушает нас внимательно, внемлют словам Ларисы Дмитриевны.
Возвращаясь к вашему ответу про то, как будут использоваться освобождаемые здания - это ковидный госпиталь для беременных, так?
Л.Б.: Пока да, но когда это все закончится, там будет госпиталь для всех, в том числе и с детской реанимацией.
Т.С.: То есть все это оборудование остаётся?
Л.Б.: Да, оно остаётся. Но вообще в этом здании мы будем продолжать реабилитацию наших новорождённых, там будет отделение и для детей возраста 1000 дней - есть такое понятие, это самые главные дни жизни.
Т.С.: Это для детей в тяжелом состоянии?
Л.Б.: Это для всех детей. Для любого человека важно пройти через женский таз и родиться, либо это будет кесарево сечение. Дальше шесть дней главные, потом месяц и так далее - в итоге тысяча дней. Это период, когда закладываются все болезни, выявляются все проблемы, генетические факторы и так далее. Этот прежний высокотехнологичный корпус будет решать задачу реабилитации деток, которые родятся в большом центре. У нас они пройдут два этапа, и если обнаружатся какие-то проблемы, то на третий этап будут переведены туда или из дома будут поступать в плановом порядке на реабилитацию каких-то нарушений.
Т.С.: А правильно ли сегодня употреблять слово роддом?
Л.Б.: У нас центр. Но в состав центра входят перинатальный центр, детская больница, консультативно-диагностический, симуляционно-тренинговый центр и центр высоких технологий. Поэтому когда говорят роддом - это, своего рода, упрощение.
Т.С.: В принципе сейчас родить можно где угодно. У нас рожать можно и в НГДУ, и в новом центре?
Л.Б.: Рожать все будут в одном центре, в главном, в центре охраны материнства и детства.
Т.С.: Это то, что мы понимаем под роддомом.
Л.Б.: Женщинам советую прививаться, носить маски, все будет замечательно, и все будут рожать в большом центре.
Т.С.: Новый центр открыт для всех, не только для женщин со сложными случаями?
Л.Б.: Для всех. Это наша идеология с первого дня работы перинатального центра, которому исполнилось 25 лет. Открыты для всех - и для тех кто, со страховым полисом, и для тех, кто приехал откуда-то и начал рожать. Вы знаете, что у нас здесь большой кластер - Сургут и Сургутский район. Единственное учреждение родовспоможения - это наше. А Нефтеюганский район направляет к нам с большой охотой. И они обязаны направлять к нам всех женщин с высокой степенью риска. Есть приказ, в котором перечислены все патологии. И, конечно, каждая женщина имеет право рожать в высокотехнологичных условиях.
Т.С.: Прекрасно, что сургутский центр предоставляет такую возможность. А может ли это стать основанием для медицинского туризма?
Л.Б.: В первый день нашей работы пришла женщина с мужем, и они задали подобный вопрос: «А можно платно какую-то палату?». И мои врачи отвечают, мол, вы знаете, там каждая палата как пятизвёздочный отель, поэтому приходите со своим полисом и рожайте. Но вы говорите о том туризме, когда приезжают рожать из других регионов. Если они приезжают со страховым полисом либо это экстренная помощь, то роды разрешаются за счёт средств бюджета и межрегиональных отношений. Мы служба социально направленная, и в правилах обязательного медицинского страхования наша работа расписана до мелочей. Иностранные жители могут воспользоваться экстракорпоральным оплодотворением, гинекологической плановой помощью. Это тот туризм, о котором вы спрашиваете.
Т.С.: Да, вы не только служба, выполняющая важнейшую государственную социальную задачу, но ещё и высокотехнологичный медицинский центр. А поскольку весь ваш профессиональный опыт направлен на то, чтобы максимально использовать передовые мировые медицинские технологии, то этот вопрос очевиден.
Л.Б.: Вы, наверное, знаете, что сегодня медицинский туризм существует как государственное задание, и департамент здравоохранения включил наш центр в эту программу. У нас есть достаточное количество плановой помощи, которое отвечает всем этим требованиям. И сегодня мы получили новые площади, где мы качественно сможем все это сделать на самом высоком уровне с сервисными услугами.
Т.С.: Можете назвать один-два самых выдающихся, уникальных случая из вашей практики или из практики сургутского центра, которые войдут в историю родовспоможения?
Л.Б.: Мы в течение полутора-двух лет представляем на научных конференциях с международным участием доклад о пролонгировании беременности при наличии преэклампсии с применением эфферентных методов лечения. Вот это абсолютно новейшая технология, которая в России сегодня только у нас и у еще одного федерального центра, но они пока только рассматривают ее. Эту технологию мы изучали в Америке. И где-то неделю назад к нам приезжал директор федерального центра анестезиологии, реанимации и хирургии крови, так как мы участвуем в большой научной многоцентровой программ, и они смотрели наши условия, на то, как мы готовы. Это великая честь национального центра, но это и доказательство того, что у нас те технологии, которые мы можем внедрять в других регионах.
Т.С.: Использовали его уже на практике? То есть это работающая технология?
Л.Б.: Абсолютно работающая технология.
Т.С.: Как это на практике?
Л.Б.: Это специальные эфферентные колонки, это физика.
Т.С.: Это уже для родившегося?
Л.Б.: Это для женщины, у которой начинается ранняя преэклампсия - тяжелое осложнение. Это высокое артериальное давление, полиорганная недостаточность, когда страдают и печень, и почки. Это опасность как для женщины, так и для ребёнка. И нам очень важно, чтобы этот ребёнок родился не на 22-ой неделе, не на 24-ой, а хотя бы на 28-ой. Потому что это абсолютно разные дети.
Т.С.: А это в килограммах, граммах сколько?
Л.Б.: Ребёнок на 22-ой неделе - это 500 граммов, а на 28-ой неделе - уже килограмм.
Т.С.: А 500 граммов - это выхаживаемый плод?
Л.Б.: 22-24-я недели, по признанию всего мира (мы тоже это признаем), - так называемая серая зона, когда и качество здоровья ребёнка, и его выхаживание находится на самых низких процентах. После 24-й недели повышаются шансы на качественное выхаживание и жизнь в целом, поэтому тут важна буквально каждая неделя.
И вот эту технологию мы применяем, чтобы ребёнок внутриутробно находился подольше без очевидных потерь и для матери, и для ребёнка. У нас таких случаев до 50, самое большое продление беременности было до 45 суток - 9 недель, в среднем получилось 19 суток. Также когда мы видим, что очень далеко зашел процесс, мы хотя бы на три дня продляем беременность, чтобы у нас была возможность сделать необходимую доказательную технологию - это профилактика респираторного дистресс-синдрома, чтобы ребёнок родился с этой профилактикой. Это сложная медицинская технология, но мы ее внедрили, мы это делаем. Это селективные высокотехнологичные методы. У нас есть большие успехи у детских реаниматологов с различными респираторными поддержками. У нас есть большие успехи в неонатальной хирургии, которую мы развиваем с 2009 года.
Т.С.: Это хирургия родившегося ребёнка?
Л.Б.: Это лечение родившихся детей, в основном недоношенных, с пороками развития, с различными острыми ситуациями.
Т.С.: Внедрение ваших технологий снижает смертность? Есть какие-то цифры? 30 лет назад, допустим, был такой процент, а сейчас?
Л.Б.: Внедрение неонатальной хирургии было важнейшим этапом в снижении младенческой смертности не только в нашем Сургутском районе, но и в ХМАО. Наш район - это 55% родов всего округа. Все, что мы здесь внедряем и что даёт возможность снижать младенческую смертность, помогает снизить смертность и в округе. Если до внедрения неонатальной хирургии смертность детей до шести суток была 3,5-4,5 ребёнка на тысячу, то сегодня это 0,5. В стране это показатель 1,8-2,5. Неонатальная хирургия находится в тройке технологий, которые повлияли на снижение младенческой смертности. Кроме того в лидерах находится профилактика синдрома дыхательных расстройств, пролонгирование беременности, респираторные технологии - выхаживание недоношенных детей. Это все очень успешно развивается в нашем центре. У нас очень высоко образованные и профессиональные врачи. Сейчас моя команда пополнилась молодыми хирургами, очень талантливыми, которых я буду обучать на рабочем месте и в федеральных центрах. Мы будем в центре оперировать детей возрастом не только до месяца, но и до года.
Т.С.: У меня остался последний вопрос общего характера, но я на него отвечу за вас, потому что из нашего разговора мне все стало понятно. Вопрос звучал так: куда вам ещё дальше расти? Я понимаю, то сургутский перинатальный центр во главе с Ларисой Белоцерковцевой не имеет никаких границ в том, что называется развитием. Если проследить путь сургутского роддома от того состояния, когда он был роддомом, до того центра, который сегодня открывается на Пролетарском проспекте, то мы осознаем, что этот путь возможен только в том случае, когда предела в своих профессиональных планах нет. Только в таком случае появляются феноменальные проекты, каковым является «Сургутский окружной клинический центр охраны материнства и детства».
Я хочу поздравить вас и всех ваших удивительных врачей, медсестёр и остальных работников с наступающим Новым годом и пожелать, чтобы он был наконец чуть легче, чем последние два года, которые нам брошено судьбой пережить.
Дорогие друзья, мы узнали от Ларисы Дмитриевны историю возникновения перинатального центра, услышали историю, как сошлись в самом хорошем смысле Лариса Дмитриевна и Наталья Владимировна Комарова и как две женщины поняли друг друга и то, что без развития такого важнейшего направления, как охрана детства, северному региону не обойтись.
Л.Б.: Позвольте мне поздравить все семьи города Сургута, Ханты-Мансийского округа, поздравить всех медицинских работников, все профессиональное сообщество и всех жителей с наступающим Новым годом. Раньше желали чудес, а сегодня я желаю всем здоровья, здоровой жизни в широком понимании этого слова, чтобы и настроение было хорошее, в семье было счастье, чтобы детки росли красивыми, замечательными и послушными. А мы служили, служим и будем служить нашему региону.
